Выступление помощника следователя Коротаева 1996

Я думаю, все читали мои выступления, которые, я считаю, что я первый поднял, поскольку первый был на месте происшествия, принимал участие в морге во время вскрытий и упаковки гробов, этапировании, скорее всего, гробов…

Значит, в 59 году я работал следователем прокуратуры Ивделя, и когда стало известно о том, что потерялась, исчезла группа, ну, вначале им никто не придавал никакого значения.

Всякие звонки были, говорили, что найдутся, ничего страшного нет, обвиняли администрацию Уральского политехнического института в том, что не организована была своевременно связь. Ну через энное время палатка была обнаружена.

Мы прилетели на вертолёте, помню, бросилось в глаза, разрезы и фонарик китайский, который я ещё тогда не видел, они только появлялись. Ну вот, то что уже о следах вы говорили, значит, всё это.

Ну, дополнительно если мы считали что-то интересно вам а считаю, надо здесь сказать, то, что я считаю, никто из вас и не знает, всё это было под видом секретности.

Нас строго предупредили, или там два генерала собрались, журналисты из почти со всех газет. Вы помните, вот гостиница была там на берегу реки, двухэтажное деревянное здание, она была переполнена. Мы, представители прокуратуры республики, чётко сказали, «отбыть из Ивделя», и никто не был.

Но нашёлся один шустрый журналист, Яровой. Понятых не была дана команда с собой не брать на первый вылет никого, а по закону, вы сами понимаете, что такое ответственное дело, оно производится как мероприятие в присутствии понятых.

И обманным путём, значит, этого… Ярового, значит, буквально в вертолёт затолкал, что хоть дайте одного понятого. Если бы узнали, что он журналист, естественно, последовали бы там, конечно, можно сказать, даже репрессии.

Ну и Яровой там сфотографировал, помню, вот эти трупы, и мне не понравилось сегодня то, что вот так мало людей присутствует. Это действительно патриоты своего дела. Я прекрасно помню, сам фотографировал, когда двое, по-моему, Дятлов… или Слободин, или нет-нет, ну не помню.

Значит, документы все у меня есть, они лежали в обнимку, были почти голые, в трусах, значит. Это, естественно, наводило на страшные размышления, но впоследствии оказалось, что они действительно патриоты в том плане, что уже чувствуя смерть, они сняли с себя всю одежду и одели на Колмогорову (это девушка) или вторая, дочь профессора, Дубинина, значит.

Ну, для нас было я загадкой. И тем более ещё так называемые у нас учёные, доктора и кандидаты, дали нам заключение.

Палатка была у меня потом в кабинет доставлена. Штопаная, значит, а разрезы снаружи. Раз снаружи развезли, следовательно, была дана команда, только манси, кто-то может быть, семейства Самбендаловых, семейство Анямовых, шаман Куриков со своими знакомыми и родственниками. Естественно, многие не прошли через камеру предварительного заключения.

Решался даже вопрос, находились горячие головы, что требовали применить физическое насилие, мотивируя тем, что вот в своё время в 37-ом году применяли. Что кроме манси никто не мог убить. Как я не доказывал высоким административным так сказать чинушам, было «Нет, мало ли что там следы ведут вниз». И вот вы говорили там, что после ведь уже были с Ивановым, а Иванов-то был после меня.

Следы-то тоже сохранились. Значит, ну что там, утоптаны. Тем более, они были без ботинок, значит. И естественно, физического насилия (к счастью, нашлись тоже, которые поддержали) к манси мы не применяли.

И когда я осматривал палатку, уже производил тщательный осмотр в кабинете, в поднятые попала швея, что, понимаете, спасло, может быть, сказать, вот таких вот, злоупотребление от применения насилия к мансийскому населению. Швея сказала, сделала замечание, что, Владимир Иванович, палатка это ведь, разрезы по ткани. Я всю жизнь шью! Разрезы не снаружи, а изнутри!.. Как так изнутри?

Значит, когда уже всё было подготовлено. Естественно, мы затребовали, по-моему, из Ленинграда. Эксперты нам дали заключение, что разрезы изнутри.

Всё стало ясно: вопрос стал в другом. Что тогда заставило их выбежать из палатки? Я помню, там была даже выпущена газета «Отортен», как они друг друга в такой шутливой форме критиковали. Значит, что-то по-моему даже про Юдина было, который в посёлке Вижай, он потёр ноги и ещё остался там.

Впоследствии он опознавал трупы, значит. И вот над этой, значит, версией, что же их заставило… ма долго очень ломали голову, так ни к какому выводу мы и не пришли.

И только тогда, значит, когда я установил одного манси свидетеля, по-моему, Самбендалов, Анамов, значит, и один русский из посёлка Полуночного. Они мне дали показания, что был шар, летело пламя, значит, это самое.

Естественно, всё это было запротоколировано. В деле вы их найдёте, я с этим делом знакомимся с одним журналистом, буквально перед тем, как выступить во Всесоюзном радио. Про туристов я на Всесоюзном радио говорил, вот, и после стало загадкой, значит. Ну что всё-таки, почему они выскочили? И первую группу нашли без телесных повреждений.

Меня насторожило что: кто вокруг морга, в морг никого не пустили. Для вас это тоже новость. Значит, работники КГБ охраняли морг, значит. Эксперты были Возрóжденный и Ганц.

Я выполнял роль как следователя и в основном санитара. Никого не подпускали, то есть я упаковывал мозг, значит, все ткани для гистологического исследования, и прочее.

Первая партия, первые три или четыре трупа – никаких телесных повреждений не было. Заключение было – от смерти. Вся эта правительственная комиссия устроила пьянку, значит, в посёлке Лозьва.

Мы сидели в морге, и когда, значит, у одного… что-то я упаковывал, эксперт Ганц вскрикнул буквально нечеловеческим голосом.

Ну, я подошёл. Действительно, он вскрыл здесь кожу, а там череп сплюснутый. Второй труп – тоже сплюснутый. Естественно, стал вопрос, а как это так?

Я позвонил в Лозьву, где, значит, сидели за круглым столом тот же вот Иванов, перед ним прокурор-криминалист, значит, и работники облисполкома, московские товарищи и прочее. Сказал, что такое не может быть от замерзания. Как так не может быть? ну приезжайте, значит. Не помню, заходил ли кто-то в морг или нет.

Ну Иванов-то заходил, но все боялись. Это тоже насторожило. Там стояли две бочки со спиртом, после каждой экзекуции, так сказать. Мы голые опускались в бочки со спиртом.

Наводило на мысль, что ж такое? Никто ничего не говорит. Ну, возникали мысли, что-то тут такое? Ну, тогда радиации не знали. И вот то, что я вам сказал, зависло. У меня были даже манси. Они ведь неграмотные народ, и них своя танга, значит, и они очень хорошо рисуют.

И вот были снимки, ну наподобие ракеты. А вы понимаете, 59-й год, мы понятия не имели, что такое ракета. А телевизоров не было, или вообще никто не говорил ничего. А они нарисовали. Рисунок из дневника Колмогоровой:

Если я забуду, то заранее скажу: в материалах дела эти протоколы уничтожены, даже нет – страшнейшее нарушение законности. Мной было вынесено персонально на каждого постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы. В деле этого нет.

Значит, и после того, когда вот уже не помню, Степан подтключился, Куриков, вот этот шаман с этой новоиспечённой поисковой группой, которого одного из первых подозревали вначале, что он организатор этого убийства.

Масла в огонь подлил, это вы тоже не знаете, первый секретарь обкома партии Иван Степанович Проданов. Это была тогда фигура. Он на ты звонил при мне в кабинет Кириленко.

Кириленко был Андрей Петрович, вся власть, бог и царь. Впоследствии секретарь ЦК. Значит, почему масло подлил? В своё время в 39-ом году здесь в районе горы Отортен, в одном из… на озере нашли брошенной, значит, женщину. Там манси преклонялись своим этим башкам, не давали… Считалось священное место. Ей запрещалось как женщине. И вот когда женщина туда пришла, ей связали манси ноги прутьями, и её утопили.

И вот он тоже увязывал версию. Значит, навязывал буквально нам. Ну, много там деталей. Может у неё вопросы, зададите, значит. После встало давление. Меня стали отстранять, склонять к тому, что следствие надо заканчивать. Москва требует, значит, выносить постановление об том, что они погибли в результате стихии, в результате замерзания.

Я был и в обкоме партии, присутствовал при разговоре Кириленко с Продановым. Вроде Кириленко прямо сказал, что там следователь, мы тут всё знаем. Значит, надо прекращать. Ну, меня это, естественно, взбесило: я на месте был, я допрашивал свидетелей, в морге каждого, как говорится, всю одежду осмотрел, и столько было назначено экспертиз, значит.

Ну, команда была такой суровой, вплоть до того, чтобы отстранить от должности и исключить из партии. К счастью, я не был исключён и был молодым специалистам, поэтому меня с прокуратурой тогда не вытурили, так сказать.

Вот, вскоре дали команду. Буквально несколько дней не дали расследовать, вот после установления этих свидетельских показаний. Епанишников ещё да, русский Епанишников – его, по-моему, в деле показания есть, но в первоначальной стадии, или… не помню.

Значит, и после также пригласили в обком, дело передать вот криминалисту. Значит, ну передать, передать. Мы, как говорится, люди в погонах.